В Казахстане за бортом господдержки оказалось более тысячи крупных и средних предприятий. Об этом в интервью LS рассказал уполномоченный по защите прав предпринимателей Рустам Журсунов.
– Рустам Манарбекович, что именно не устроило предпринимателей в последнем решении госкомиссии по обеспечению режима ЧП?
– Бизнесу непонятно, почему правительство решило поддержать только 361 предприятие? По какому принципу они отнесены к "системообразующим"? Получается, малому и среднему бизнесу дали льготы, исходя из их видов деятельности. А крупному – по-субъектно, и только для малой их части. А с остальными как быть?
– А сколько крупных предприятий осталось за бортом господдержки?
– Сегодня в целом в Казахстане порядка 1,3 млн действующих предпринимателей. Из них крупных и средних не более 2 тыс., из которых только 361 получит льготы. Получается, что большинство предпринимателей останутся за бортом. При этом какого-либо публичного обсуждения, к нашему большому сожалению, не было. Вот это и вызывает негодование.
Ранее, в рамках подготовки постановления о предоставлении льгот для МСБ в части освобождения от выплат с фонда оплаты труда, нами также подавалось порядка 100 видов деятельности. В итоге одобрили только 29.
К примеру, мы подавали заявки на льготы для 10 видов деятельности в IT-сфере, но одобрили только две. Не попали оптовая торговля непродовольственными товарами, складское хозяйство, сферы технического и профессионального образования. Виды деятельности в обрабатывающей промышленности вообще не попали.
Предпринимателям непонятны эти выборочные подходы госоргана. Почему магазины автодилеров попали в список, а другие виды деятельности нет? У предпринимателей это вызывает много вопросов.
Если это горизонтальные меры поддержки, то нужно было определить общий список наиболее пострадавших от ЧП отраслей, исходя из понятной статистики. Сейчас получается, что правильная политическая воля есть, а реализуют ее как обычно. Причем, повторюсь, полноценного обсуждения с заинтересованными сторонами не было.
– Будут ли все эти вопросы обсуждаться непосредственно правительством?
– Конечно. Мы получаем много обращений и жалоб, будем выходить в правительство с просьбой расширить список видов деятельности для господдержки МСБ. В отношении определения каких-либо конкретных крупных предприятий это вообще, по-моему, утопия. В данной постановке вопроса всегда будут недовольные и очень высоки коррупционные риски.
На сегодня предприятия уже прошли первую шоковую волну кризиса, сейчас находятся на второй волне. Я убежден, что будут еще третья и четвертая.
И сейчас, во время второй волны, во главу угла нужно ставить именно социальный фактор. Это сохранение доходов работников и домашних хозяйств. Сегодня один из самых главных критериев – сохранение рабочих мест. Бизнесу следует проявить свою социальную ответственность, а подходы государства должны быть адекватными.
– Какие вопросы сегодня больше всего волнуют бизнес?
– Мы провели опрос среди бизнес-сообщества. По итогам текущей недели обработано свыше 36,7 тыс. обращений. Согласно полученным данным, 56% проблем связано с неисполнением договорных обязательств.
Проведено анкетирование среди 8,2 тыс. предприятий с общим количеством работников порядка 140 тыс. человек, из которых 46,3 тыс., или более 33%, были отпущены в отпуска без содержания, еще более 12 тыс., что составляет более 8% персонала, были сокращены.
При этом из 2,3 тыс. опрошенных нами предприятий 45% вынуждены приостановить свою деятельность полностью. В основном это малый бизнес. Еще 30% перешли на неполный рабочий день. Соответственно, только 25% бизнеса пока не почувствовали на себе никаких ограничений.
Кроме того, каждое второе обращение в call-center связано с ограничениями по перемещению. Мы поднимали этот вопрос перед акиматом Алматы и в целом перед республиканскими органами. Речь о разрешении работать по доставке товаров не первой необходимости, непродовольственных в том числе. Конечно, при условии, что курьеры будут соблюдать все меры безопасности. Это позволило бы бизнесу иметь хоть какие-то небольшие доходы для выживания. Степень напряжения среди предпринимателей сейчас очень высокая. Ответа от акимата Алматы пока нет, но надеюсь получить его в ближайшее время.
Еще один открытый вопрос – по допуску в город для предприятий, которые в нем не зарегистрированы. К примеру, есть магазины, который зарегистрированы не в самом городе, надо дать им возможность работать. Это особенно актуально для Нур-Султана и Алматы. Сейчас акимат южной столицы регулирует данный вопрос в ручном режиме и уже около 230 компаний получили допуск, это примерно 6 тыс. сотрудников. Но здесь нужен более системный подход.
Еще одна большая проблема – старая и новая базы людей, которым разрешено перемещаться по городу. После того как появилась новая база, люди из старой оказались в подвешенном состоянии. Я считаю, что это не только не по-государственному, а даже как-то не по-человечески. Если компании один раз уже попали в список, то зачем им голову морочить. Поэтому мы сейчас ставим вопрос о том, чтобы обе базы работали параллельно.
Много вопросов у предпринимателей по поводу освобождения от налога на имущество. Я два раза обращался с письмами в адрес министра финансов Алихана Смаилова. Получается, что сейчас освободили от налога на имущество только крупные торговые центры, спортивные, культурные объекты. Мы говорим за это спасибо. Однако не учтены интересы другой категории. В сложной ситуации оказались и мелкие арендодатели, у которых клиентура как раз малый и средний бизнес, который в свою очередь тоже просит снизить аренду. Естественно, арендодатели говорят, что не могут этого сделать, ведь их не освободили от налога на имущество. И при этом они не получили "каникулы" по коммунальным платежам.
Поэтому мы обратились с просьбой освободить их от налога на имущество. Естественно, данное освобождение должно сопровождаться встречными обязательствами с их стороны по освобождению от арендной платы арендаторов – субъектов МСБ. Однако вопрос до сих пор остается не решенным.
– Какие основные проблемы у крупного бизнеса?
– Здесь больше всего беспокоят авансовые платежи. Система построена таким образом, что по итогам прошлого года ежеквартально налогоплательщики должны производить авансовый платеж по корпоративному подоходному налогу. В текущей ситуации это просто высасывает наличность у бизнеса.
Многие крупные предприятия говорят, что они могли бы направить эти средства на сохранение рабочих мест и выплату заработной платы. И я в этом с ними солидарен. Считаю, что нужно переместить сроки уплаты на более поздний период либо вообще на следующий год. Иначе предприятие выплатит налоги, но ему придется уволить людей.
Я также предложил снизить нагрузку на фонд оплаты труда. Если у крупных предприятий идет существенное падение выручки, то им необходимо предоставить льготы. Например, доходы упали на 90%, то льготы могут составить до 50% фонда оплаты труда, если падение на 50% – то 30%, если снижение выручки на 30%, то льгота должны быть на 15%. То есть в этом вопросе предлагаю подходить дифференцированно.
Нужно понимать, что нагрузка на фонд оплаты труда очень большая, 32%, и почему бы не пойти навстречу крупному бизнесу. Тем более что там понятная система администрирования, по базам хорошо видны обороты от реализации и минимизирована коррупционная составляющая.
– Некоторые предприятия горно-металлургического сектора предлагают закупать металлы (медь, алюминий) в госматрезерв, пока цена низкая. Считается, что такой подход позволит не останавливать заводы в период, когда цены близки к себестоимости. В то же время это позволит государству сейчас купить металл дешевле, а затем продать его, когда стоимость вырастет, и таким образом заработать. Что вы об этом думаете?
– Я думаю, что государству сейчас и без закупки металлов есть куда потратить деньги. Существует специальный перечень товаров для государственного материального резервирования. Это в основном товары, необходимые в период чрезвычайных ситуаций, не уверен, что металлы к ним относятся.
Подобный выкуп возможен в случае, когда у государства имеется излишняя ликвидность. Однако подобное могут позволить себе такие страны, как США, которые сейчас и скупают нефть по минимальной стоимости, чтобы заполнить стратегические резервы. Но мы не Америка.
– Нефтяные компании также попросили помощи у государства. Как вы думаете, какая это могла бы быть поддержка?
– На нефтяном рынке сложилась сложная ситуация. Последние котировки – около $20 за баррель. При этом у нас себестоимость добычи на некоторых месторождениях доходит до $60. Очевидно, что сейчас определенная часть этих предприятий вынуждена работать в убыток.
Что касается льгот. В нефтяной сфере многие налоговые платежи привязаны к цене барреля. В качестве примера можно привести экспортную таможенную пошлину, исчисление которой начинается с $25 за баррель, то есть сейчас автоматически ряд специальных налогов и так не работает.
Основным и постоянным для компаний является налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Льготы по нему для низкорентабельных месторождений даются постановлением правительства. Сейчас, насколько я знаю, все нефтегазовые компании делают перерасчет итогов своей работы и, скорее всего, в ближайшее время будут подавать заявки на применение льготных ставок по НДПИ.
Но здесь возникает другая проблема. Процесс предоставления этих льгот настолько сложен, что предприятия получают их годами. Поэтому сейчас необходимо упростить его либо мы потеряем месторождения и, соответственно, рабочие места. Я думаю, здесь следует подойти к этому вопросу более гибко, и оперативно рассматривать каждое месторождение с учетом его особенностей.
– А что вы думаете насчет разработки отдельной антикризисной программы для поддержки бизнеса?
– Фискальные меры поддержки – это, конечно, хорошо. Но это только одна составляющая. Сейчас, как мне кажется, более востребован доступ к дешевым финансам. Бизнесу нужны оборотные средства. Очевидно, что программы по льготному кредитованию предпринимателей подойдут не для всех. Причиной этому в первую очередь являются достаточно высокие требования экспертизы коммерческих банков. Понятно, что эту экспертизу пройдут не все.
На моей памяти сейчас в стране около 25 тыс. юрлиц с хорошей ссудной историей, но они уже закредитованы. Соответственно, возникает вопрос возможности рефинансирования по льготной программе под 8%. Но, к сожалению, это не предусмотрено самой программой. Такая же ситуация и с "экономикой простых вещей" – нет возможности рефинансирования. Соответствующие вопросы поставлены перед регулятором.
Ранее сообщалось, что казахстанские власти определились со списком из 361 крупного предприятия страны, которому будет оказана господдержка.
LS также сообщал, во сколько Казахстану обойдется длительный карантин. При этом в министерстве национальной экономики подсчитали примерный ущерб малого и среднего бизнеса от карантина.
Кроме того, известно, какие отрасли покажут рост после карантина. При этом сообщалось, что в Казахстане растет число обанкротившихся субъектов бизнеса.
