Эффект на инфляцию от макроэкономических шоков, которые произошли весной этого года, во многом уже исчерпал себя. И ждать всплеска роста цен можно только в случае появления новых негативных факторов. Таким мнением с LS поделился независимый экономист Александр Юрин.
Ссылаясь на данные комитета по статистике, он напомнил, что в весенние месяцы и в июне потребительский рост цен в годовом выражении складывался на уровне 6-7%. Незначительный рост был обусловлен скачком курса тенге в марте и шоком, связанным с введением ЧП и проведением карантинных мероприятий.
"Серьезное сдерживающее влияние на инфляцию оказало и продолжает оказывать снижение потребительской активности населения вследствие падения доходов в период карантина. Также стоит отметить, что потребительская инфляция удерживалась государством в какой-то степени за счет нормативного установления максимальных цен на ряд товаров первой необходимости. Эффект, которые оказали макроэкономические шоки на инфляцию весной, уже во многом исчерпал себя: ждать серьезного ускорения инфляционных процессов можно только в случае возникновения новых факторов. В этих условиях индекс потребительских цен с высокой вероятностью вряд ли превысит указанный уровень в ближайшие месяцы. При этом может и не потребоваться проведение каких-либо дополнительных мероприятий по сдерживанию роста цен", – считает он.
С другой стороны, добавил Юрин, следует учитывать, что уровень потребительской инфляции, рассчитываемый статистическим ведомством, не соответствует субъективным ощущениям большинства групп населения.
"Занижение инфляции официальной статистикой обусловлено методикой расчета соответствующих показателей: так называемая "схема взвешивания" не соответствует реальной структуре потребительских расходов, что ведет к определенному искажению картины инфляционных процессов", – считает экономист.
В свою очередь финансовый аналитик Владислав Туркин отметил, что к текущим негативным явлениям казахстанская экономика подошла с перегретым внутренним состоянием, раздутым неторгуемым сектором и последствиями различных неэффективных стимулирующих мер (госрасходы, различные программы поддержки банкам, кредитная экспансия в розничном сегменте). По его мнению, данный излишний спрос поглощался в основном за счет экспортных сырьевых доходов и значительное снижение последних и привело к большей части негативных последствий.
"Наблюдаемое охлаждение экономики и падение покупательской способности, деловой активности после реализации первичного негатива будет оказывать дефляционное влияние при определенных депрессивных явлениях и сокращении благосостояния населения. В результате, вполне вероятно, что инфляция не перешагнет уровень в 9%. На более умеренный рост будет оказывать влияние значительное сокращение покупательского спроса, в том числе движимое значительным приростом потребительского кредитования, наблюдавшегося в предкарантинный период. На данный момент можно отметить сокращение темпов выдачи таких займов, а также их более ограниченный прирост в среднесрочном периоде из-за возросших системных рисков", – уточнил он.
При этом Туркин добавил, что в текущем росте инфляции основной движущей силой является наблюдавшееся ранее обесценение нацвалюты в результате падения экспортных доходов при превосходящем импорте, в том числе стимулируемое розничным кредитованием и значительными госрасходами, осуществляемых за счет средств Нацфонда (устойчивый дефицит бюджета).
"Перенос данного ослабления в текущие цены уже практически завершен, а ограниченная деловая активность снижает интервал негативного импульса. В условиях падения потребительской активности и сокращения сегмента торговли не ожидается дополнительного чрезмерного давления на курс тенге (при условии отсутствия дальнейшего сокращения экспортных доходов)", – прогнозирует он.
Однако, по словам Туркина, излишние стимулирующие меры со стороны правительства и Нацбанка способны вновь разогнать потребительскую активность. А она в свою очередь при неразвитости внутреннего производства и наличия прерванных производственных и торговых цепочек окажет давление как на рост курса, так и на продолжение роста инфляции.
Еще одной значительной угрозой для роста инфляции является сохранение высоких темпов распространения коронавируса и продолжение карантинных мер. Эти факторы могут усугубить проблемы в производственных цепочках и быстрее истощить запасы. А это приведет к росту внутренних цен (в первую очередь продовольственных) и импорта (без соответствующего прироста экспорта будет приводить к росту курса).
Между тем аналитик считает, что наиболее эффективной мерой по директивному сдерживанию инфляции является регулирование естественных монополий.
Благодаря этому устраняется возможный вклад в рост цен со стороны повышения ряда тарифов, что является экономически обоснованным с точки зрения самих компаний. В свою очередь данные меры оказывают негативное влияние на прибыль предприятий и потенциал роста стоимости их акций.
"Для снижения давления на цены со стороны прерванных производственных и торговых цепочек вероятно осуществление точечной поддержки уязвимым и наиболее значимым секторам и стимулирование внутреннего производства (особенно в сельскохозяйственном секторе). При этом в долгосрочном периоде подобные действия будут оказывать дополнительный проинфляционный эффект, а также повышать и без того высокую зависимость от вливаний льготных государственных средств", – отметил Туркин.
В то же время меры, способствующие укреплению или удержанию курса, способны оказать влияние на сдерживание роста цен и перенаправление спроса с дорожающих внутренних продуктов в импорт. Однако в этом случае, как подчеркнул аналитик, будут накапливаться структурные расхождения, усиление симптомов "голландской болезни" и скрытое изменение равновесного курса. И при возникновении очередных негативных событий все эти факторы приведут к значительно большему обесценению нацвалюты.
Поэтому, по мнению Туркина, для устранения данного негатива и раздувания инфляции в последующем периоде необходимо провести оптимизацию бюджета: исключить неэффективные расходы, меры по искусственному, непродуктивному стимулированию темпов роста ВВП и в первую очередь дефицита госбюджета.
"Эффективной борьбе с инфляцией способствует избегание значительных бюджетных вливаний и отсутствие стимулирующих мер к проведению банками активной кредитной политики. Однако данные действия непременно отразятся на падении темпов роста ВВП и благосостоянии населения. Между тем удержание базовой ставки на относительно высоком уровне предотвращает кредитную экспансию, сокращая деловую активность и излишний потребительский спрос, не соответствующий возможностям внутренней экономики, что в свою очередь влияет на снижение внутренних цен (товары и платные услуги)", – резюмировал он.
Напомним, президент Касым-Жомарт Токаев поручил удержать инфляцию в пределах 8-8,5%. По его словам, к этому надо стремиться через эффективную реализацию денежно-кредитной политики. Кроме того, вопрос должен находиться на постоянном контроле Нацбанка.
Ранее LS писал о том, что Нацбанк снизил базовую ставку до 9%, объяснив это ослаблением проинфляционных рисков и более сильным сокращением экономической активности в I полугодии 2020 года. В надзорном ведомстве ожидают дальнейшее ускорение годовой инфляции в рамках прогнозной траектории 8-8,5% на конец 2020 года. При этом основными рисками для роста цен, по мнению главного банка, являются влияние фискального и квазифискального импульса на инфляционные процессы, снижение предложения, вызванного нарушением цепочек поставок в условиях карантина, а также рост цен импортных поставок на фоне ослабления обменного курса тенге.
