"С формальной точки зрения Национальный банк осуществляет инфляционное таргетирование уже более десяти лет"
Что касается популярности этой темы, то она стала вновь широко обсуждаться с подачи действующей главы Центробанка России Эльвиры Набиуллиной. Причем особенно активно эту тему стали поднимать в условиях продолжающейся вот уже несколько месяцев девальвации рубля, сопровождающейся мощным спекулятивным давлением и потерей резервов Центробанка. Позиция Центробанка сводится к тому, что рубль необходимо «отпустить в свободное плавание», так как с точки зрения руководства Центробанка именно свободная конвертация валюты является ключом к успешному внедрению инфляционного таргетирования. При этом мандат Центробанка, закрепленный, заметьте, в Конституции России, определяет его основную цель как «защиту и обеспечение устойчивости рубля». В статье 3-й соответствующего федерального закона также указывается эта цель, но появляются еще четыре, связанные с обеспечением стабильности финансовой системы и созданием условий для ее развития, однако в этой статье нет ни слова об управлении уровнем инфляции. Насколько в этом свете заявления главы Центробанка об отказе от поддержки рубля и переходе к инфляционному таргетированию соответствуют российскому законодательству и действующему мандату Банка России, остается отдельной темой для дискуссий. В любом случае, это заявление воспринимается в сложившейся ситуации скорее как признание Центробанком своего бессилия. С учетом этих обстоятельств невольно напрашивается аналогия с ситуацией в Казахстане. Можно предположить, что соответствующие заявления официальных лиц свидетельствуют о том, что в настоящее время рассматривается возможность отказа от поддержки курса тенге. В то же время не совсем понятно, будет ли обусловлен этот переход плановым изменением подходов к проведению денежно-кредитной политики или же недостатком ресурсов для поддержки курса тенге у Национального банка. Вторую версию не представляется возможным подтвердить или опровергнуть в силу отсутствия в публичном доступе детальной информации о формировании и расходовании золотовалютных активов, а также механизме реконвертации средств Фонда национального благосостояния при их использовании. - Тогда в чем же будет заключаться переход к инфляционному таргетированию? Идет ли речь о том, что тенге отпустят в свободное плавание? - Полноценный ответ на этот вопрос может дать только сам Национальный банк. В то же время можно сделать ряд предположений, исходя из содержания документов, опубликованных Национальным банком. Так, в «Основных направлениях денежно-кредитной политики на 2013-2014 годы» говорится о том, что с Национальный банк в 2012 году начал внедрение нового трансмиссионного механизма денежно-кредитной политики. Внедрение данного механизма предполагает, в частности, «принятие мер по определению коридора процентных ставок Национального банка Республики Казахстан, запуску аукциона по покупке ценных бумаг с обратной продажей, внедрению новых инструментов по предоставлению ликвидности (постоянные механизмы), дальнейшему совершенствованию механизма минимальных резервных требований и курсовой политики». Предполагается также, что основным инструментом антиинфляционной политики Национального банка станет процентная ставка, формируемая на денежном рынке краткосрочных инструментов. Иными словами, Национальный банк планирует управлять инфляцией через регулирование стоимости привлечения ликвидности финансовыми институтами, тем самым влияя на кредитную активность банков второго уровня и изменяя таким образом предложение денег в экономике и денежную массу. Что касается собственно сочетания этих инициатив и возможности перехода к плавающему обменного курсу, то здесь следует упомянуть теоретический конструкт, который называется «Фундаментальная трилемма макроэкономической политики», или «Трилемма центрального банка». Суть этого конструкта, сформированного экономистами Тайлером и Обстфельдом в 2004 году, сводится к тому, что государство не может одновременно поддерживать привязку валютного курса, сохранять открытость рынка капитала и проводить независимую монетарную политику. То есть государство вынуждено отказываться от поддержки курса национальной валюты (либо ограничивать движение капитала) в целях формирования эффективного трансмиссионного механизма денежно-кредитной политики. С этой точки зрения использование процентного канала Национальным банком возможно только при отказе от поддержки тенге. Следует также отметить тот факт, что с точки зрения репутационной составляющей переход к инфляционному таргетированию станет более благовидным предлогом для отказа от поддержания курса тенге в случае принятия такого решения, чем, например, признание в недостаточности международных резервов или же нежелании их тратить. - Можно ли сейчас предположить, насколько оправдает себя этот подход? - Сам по себе отказ от поддержки курса не означает того, что трансмиссионный механизм денежно-кредитной политики автоматически станет абсолютно эффективным набором инструментов для управления инфляцией. Во-первых, на уровень инфляции влияют как монетарные, так и структурные факторы. К сожалению, Национальный банк не публиковал никаких оценок по степени влияния тех или иных монетарных и немонетарных факторов на инфляцию. В то же время в одном из недавних своих заявлений действующий глава Национального банка Кайрат Келимбетов подчеркивал, что инфляцию Казахстан в значительной степени импортирует из стран, являющихся торговыми партнерами. Действительно, в силу огромной зависимости казахстанской экономики от импорта одним из важнейших «номинальных якорей» для Национального банка, по логике, в настоящее время является курс доллара США, так как цены большинства импортируемых товаров и факторов производства деноминированы именно в долларах. Удержание курса тенге Национальным банком в узком коридоре за счет проведения интервенций является мерой, которая в значительной мере позволяет сдерживать инфляцию, то есть де-факто в качестве одного из основных «якорей» (возможно, и единственного реально действующего) Национальный банк использует валютный курс. Эффективность процентного канала остается под вопросом, в то время как отказ от поддержки тенге при неблагоприятной внешней конъюнктуре неминуемо приведет к росту цен на потребительские товары. Во-вторых, в условиях Казахстана использование Национальным банком процентных ставок для управления инфляцией достаточно проблематично в силу структурных диспропорций в экономике, связанных с неразвитостью внутреннего производства товаров потребления. Так, попытка воздействовать на уровень цен через повышение ставок и последующий рост стоимости привлечения ликвидности могут привести не к снижению инфляции, как это предполагается, а, наоборот, спровоцировать ее рост. В этом случае банки, скорее всего, будут закладывать риски, связанные с возможным увеличением стоимости привлечения ликвидности, в ставку по кредитам, выдаваемым своим клиентам. Для компаний-импортеров, которые пополняют оборотные средства преимущественно за счет привлечения кредитов, это выльется в рост издержек, что неминуемо приведет к росту цен, по которым товары приобретаются потребителем. В-третьих, предоставление Национальным банком постоянного доступа к ликвидности чревато появлением ситуации, аналогичной той, которая наблюдается сейчас в России, где коммерческие банки привлекают рублевую ликвидность с целью конвертации ее в доллары и последующего получения спекулятивного дохода. Чтобы хоть как-то снизить спекулятивное давление на рубль, Центробанк вынужден был резко поднять процентную ставку, что, по логике, уже в ближайшем будущем крайне негативно отразится на кредитной активности банков и, как следствие, будет де-факто провоцировать дальнейший рост инфляции. В случае отказа от поддержки тенге Национальный банк Казахстана может оказаться в похожей ситуации, когда казахстанские банки будут привлекать ликвидность, предоставляемую Нацбанком, для проведения спекуляций в условиях падения курса национальной валюты. В этом случае какое-либо существенное влияние на инфляцию для Национального банка станет невозможным."Можно предположить, что соответствующие заявления официальных лиц свидетельствуют о том, что в настоящее время рассматривается возможность отказа от поддержки курса тенге"
- А какие результаты существуют в международной практике? - Международный опыт свидетельствует о том, что внедрение инфляционного таргетирования может быть проблематичным. Так, за последние 20 лет многие центральные банки заявили о переходе к инфляционному таргетированию в чистом виде, предполагающему примат управления инфляцией как основной цели денежно-кредитной политики. В то же время считается, что только одна страна с переходной экономикой – Чехия – смогла полностью успешно внедрить инфляционное таргетирование. Сам Национальный банк Чехии официально объявил о переходе к инфляционному таргетированию в январе 1999 года, однако по факту оно стало использоваться им несколько раньше – в декабре 1997 года. В остальных случаях об успешности внедрения инфляционного таргетирования можно говорить с большой натяжкой. Более того, в 90-е годы был отмечен ряд случаев, когда инфляционное таргетирование показало полную несостоятельность в условиях интенсивных спекулятивных атак на курс национальных валют. В этом свете возможность эффективного осуществления полноценного инфляционного таргетирования Национальным банком в настоящее время выглядит несколько сомнительной. В заключение необходимо обратить внимание на один немаловажный факт, связанный со спецификой таргетируемого показателя, – уровень инфляции. Сама инфляция является расчетным показателем, и на ее декларируемое значение существенное влияние оказывает методология расчета, а также процесс сбора первичных данных. Декларируемое значение инфляции может не соответствовать реальному росту нагрузки на кошельки потребителей, и, более того, на официальный уровень инфляции теоретически можно влиять путем воздействия на порядок расчета соответствующих коэффициентов. В любом случае, среди казахстанцев достаточно распространены сомнения в объективности данных официальной статистики, в том числе характеризующей уровень цен. В связи с этим в целях совершенствования механизмов управления инфляцией желательно провести детальную экспертизу применяемой в Казахстане методологии расчета уровня инфляции, а также сформировать какой-либо альтернативный механизм мониторинга цен (например, неправительственными организациями). В противном случае всегда будет существовать риск того, что государственные органы подвергнутся соблазну манипулирования показателями инфляции через воздействие на процесс сбора и обработки данных, если меры денежно-кредитной статистики не будут обеспечивать достижение таргетируемого показателя.Динара Шумаева
