Часть активов и обязательств лишенного лицензии Казинвестбанка передадут ДБ Альфа-Банк. Главный управляющий директор финансовой организации Андрей Тимченко рассказал в интервью LS, чем обусловлено данное решение и на каких условиях Банк готов выполнить свои обязательства.
– Андрей Игоревич, расскажите подробнее о решении забрать активы и обязательства Казинвестбанка.
– Согласно договоренностям с Национальным банком, мы получаем небольшую часть активов и обязательств Казинвестбанка (КИБ). Сделка предполагает два этапа: по физическим лицам на сумму примерно 10 млрд тенге, и по юридическим лицам – на 13 млрд тенге.
Первый этап сделки касается активов и пассивов физическихлиц. Нам передадут всех вкладчиков, обсуживающихся в КИБ. Против них Альфа-Банк заберет кредитный розничный портфель и часть ликвидности, такие как например, ноты Национального Банка. В результате, у всех физических лиц, клиентов КИБ появится возможность получить свои деньги, причем – не зависимо оставят они свои средства в Альфа-Банке или нет.
Второй этап касается юридических лиц. Мы предложили всем юридическим лицам - вкладчикам КИБ, перейти к нам на определенных условиях. В первую очередь, это касается тенговых депозитов, которые они переведут к нам. Они будут размещены по ставке 0%. Второе условие – этот вклад должен стать обеспечением по кредитам юридических лиц, которые мы заберем у КИБ. Как вы знаете, основная доля вкладчиков КИБ – это юридические лица. И их объем очень большой. Но мы можем взять не более 13 млрд тенге. Если объем вкладов будет превышать 13 млрд тенге, Банк возьмет от каждого клиента только часть обязательств, на озвученную сумму.
При этом, кредитный портфель по юридическим лицам мы отберем избирательно, так как большая часть этого портфеля существенно недообеспечена – заемщики по этим ссудам имеют слабое финансовое положение. Я надеюсь, что в течение мая весь этот процесс завершится.
Все суммы, полученные нами в счет погашения основного долга заемщиков-юридических лиц, будет распределяться среди вкладчиков-юридических лиц, выступившими залогодателями по этим кредитам. Мы фактически выступим операторами по взысканию этих кредитов. Наша задача обеспечить в этом процессе максимальную прозрачность и справедливость.
Остальные клиенты, которые по каким-то причинам не смогут к нам присоединиться, останутся в Казинвестбанке и получат свои средства в рамках ликвидационной программы в установленном законом порядке.
– Как вы будете работать с проблемными кредитами, которые достанутся вам от КИБ?
– Будем работать так как обычно работают банки с заемщиками. Если заемщик может платить по кредиту, он будет и дальше пользоваться займом. Если не может погашать кредит, будем вместе с заемщиками продавать имущество. Для банка всегда предпочтителен первый вариант.
– Почему вы решили принять активы и обязательства Казинвестбанка?
– Мы пошли на эту сделку, главным образом, чтобы помочь некоторым нашим корпоративным клиентам, у которых остались деньги в КИБ.
– Возвращаясь к самому финансовому рынку, оцените работу Нацбанка по оздоровлению банковского сектора.
- Я считаю, что требования регулятора по пополнению собственного капитала вполне понятны. Более того, уверен, что Нацбанк эту работу проводит достаточно аккуратно, корректно. Если посмотреть на Центральный банк России, то там каждый день лишают лицензий банки второго уровня без предварительных предупреждений. Несмотря на то, что сейчас банкам тяжело привлекать средства в капитал, требования регулятора в этой части соответствуют международным тенденциям и являются закономерными.
На ситуацию в секторе очень сильно влияет состояние экономики в целом. Состояние финансовых организаций – это, в основном, отражение экономики. Бизнес стагнирует после существенного падения год назад. Небольшой рост ВВП в первом квартале в основном объясняется подросшими ценами на основные сырьевые товары и вливанием средств по госпрограммам.
– Как вы считаете, процесс консолидации в секторе продолжится?
– Однозначно. Также я не исключаю случаев банкротства банков на нашем рынке. Выделенный триллион тенге поможет закрыть проблемы Казкома, а далее, боюсь, у государства не будет возможности спасать банки. Вероятно изменение внутренней композиции первой десятки. В случае, если слияние Казкоммерцбанка с Народным банком когда-то произойдет, то у нас появится мегабанк. В этом случае значительно изменится концентрация на банковском рынке и появится игрок, имеющий доминирующее положение.
– А каким образом?
–Данная структура вряд ли окажет непосредственное влияние на работу нашего Банка. Мы работаем в конкретных нишах, ограниченно занимаемся кредитованием корпоративных клиентов. У нас будет мало пересечений с этой мегаструктурой. Данный объединённый банк будет наиболее сильным конкурентом для других средних и крупных игроков на финансовом рынке, из того же списка топ 10-ти . Размер организации даст экономику масштабов, то есть более выгодные условия клиентам. С другой стороны у крупных институтов есть свои слабые стороны – они менее оперативны и поворотливы.
– Возвращаясь к вашему банку, могли бы рассказать о финансовых результатах Альфа-Банка, полученных по итогам 2016 года. Насколько они вас удовлетворяют?
– Прошлый год был очень сложным для банковского сектора в целом, особенно его первая половина. На рынке наблюдались перебои с ликвидностью и ставки заимствования для всех участников были очень высокими. Именно по этой причине, многие банки понесли существенные убытки, и, мы конечно не исключение. Прибыльность Альфа-Банка в этот период заметно снизилась. К тому же мы понесли повышенные расходы, связанные со страхованием собственного капитала от валютных рисков, так как стоимость хеджирования оказалась выше, чем ожидалось. Но за счет стабильного роста бизнеса во втором полугодии нам удалось закрыть год с неплохой прибылью в 6,5 млрд. тенге.
– Каковы ваши ожидания по текущему году?
– Я не хотел бы озвучивать конкретные цифры, это неблагодарное дело. Уверен, что мы покажем стабильно хороший результат. Активы в целом не вырастут, потому что большая их часть – это ликвидность. Но будет изменение структуры: мы планируем нарастить кредитный портфель в разных сегментах.
– В каких именно?
– В основном мы нацелены на увеличение кредитования в потребительском беззалоговом секторе. Активно наращиваем свое присутствие в магазинах потребительских товаров, таких, как магазины электроники.
– А рынок ипотеки вам интересен?
– Нет. Это не приоритетное направление для нас. Данный продукт требует долгосрочного финансирования, которого практически на рынке нет. Из-за нашего законодательства депозиты в Казахстане являются короткими вкладами до востребования. Пока эта ситуация не изменится, основным источником ипотеки в Казахстане будет Жилстройсбербанк.
– Ранее глава Нацбанка Данияр Акишев предложил внедрить безотзывные депозиты. Как думаете, это решение будет способствовать появлению доступной ипотеки?
– Это как раз и есть решение этого вопроса. Если у нас на законодательном уровне будут установлены ограничения по снятию вкладов без пересчета вознаграждения, то у нас появится источник долгосрочного финансирования. И тогда с большей долей вероятности появится более доступная ипотека.
– Планирует ли ваш банк укрепить позиции на финансовом рынке в каких-то определенных секторах?
– Мы выбрали для себя три сегмента, в которых будем расти. В первую очередь - это потребительское кредитование. Во-вторых, планируем привлекать малый и средний бизнес на расчетно-кассовое обслуживание. В-третьих, мы намерены сфокусироваться на обслуживании компаний, осуществляющих импорт и экспорт различных товаров. Все три вида бизнеса достаточно конкурентные и высокотехнологичные.
– А как насчет кредитования сельхозотрасли?
– Мы кредитуем в этом секторе, но очень избирательно. Отрасль в целом и большинство предпринимателей, особенно крупных, находятся в плачевном состоянии, многие с/х предприятия близки к банкротству. И большинство банков, которые кредитовали эту отрасль, терпят убытки.
– Почему ситуация дошла до такого состояния?
– Часть проблем связана с реализовавшимися рисками, в том числе из-за девальвации. Есть отдельные случаи, где причиной стал недобросовестный менеджмент.
Я думаю, большим ограничением этой отрасли является то, что банки не воспринимают зерновые расписки как серьезный залог. Законодательные меры, которые могли бы превратить зерновые расписки в надежный инструмент, фактически не работают.
– Вы сказали, что для развития новых направлений потребуется применение новых технологий. О каких инструментах идет речь?
– Сегодня клиенты хотят получать любые услуги не просто быстро, а моментально. Это веление времени. Последние десять лет банки активно двигались в этом направлении, но, к сожалению, гэпов все еще много. Например, открытие счета юридического лица занимает до трех дней, хотя все должно происходить в автоматическом режиме, то есть онлайн. И таких незакрытых потребностей у клиентов много. Если говорить про физических лиц, то последние три-четыре года банки несколько уступили место микро-финансовым организациям, где можно не только подать заявку, но и получить кредит онлайн, то есть вообще не приходя в банк. Банк, в силу законодательства, не может так делать.
– Насколько эти организации составляют конкуренцию для банков?
– Им легче, потому что к ним нет таких требований, которые есть у нас. Но эти организации абсолютно не конкуренты по ставкам. Насколько я знаю, их годовые ставки вознаграждения варьируются в диапазоне 500-900%. Это абсолютно бешеные цифры, у банков сегодня эти цифры в десятки раз ниже (максимум до 56% годовых). И сегодня сотни тысяч клиентов получают там кредиты!
– Как вы считаете, должен ли Нацбанк регулировать данный сектор?
– С точки зрения защиты потребителя, однозначно, должен регулировать. Думаю, что это вопрос времени. Нацбанк доберется и до них.
– Как обстоят дела с уровнем неработающих кредитов в вашем банке? Ожидаете ли вы роста данного показателя в текущем году?
– Есть определенная доля неработающих кредитов, или точнее кредиты с просрочкой более 90 дней, у нас эта доля составляет 6,1%. В основном это старые кредиты. За последний год новых проблемных кредитов не появилось. Мы не ожидаем ухудшения, а надеемся только на улучшение ситуации. Что касается банковского сектора в целом, то я считаю, вполне возможным, что не все банки в полной мере раскрыли объем проблемных кредитов. Поэтому данный показатель может расти.
– Как раз недавно заместитель главы Нацбанка Олег Смоляков призвал банки быть более честными и не скрывать проблемы за финансовой отчетностью. Как вы считаете, не поздно ли спохватился регулятор в данном вопросе?
– На самом деле предыдущие руководители регулятора неоднократно говорили о проблеме. Были существенные программы поддержки банков и их клиентов, например рефинансирование ипотеки, поддержка строительного сектора, поддержка МСБ, "дорожная карта" и пр. Все эти программы прямо или косвенно помогали и банкам. Но масштаб накопленных проблемных кредитов был настолько велик, что этими программами и действиями одного регулятора решить вопрос было невозможно. Кто-то должен был взять на себя нагрузку по закрытию этой "дыры". В случае с БТА и Альянсом "нагрузка" легла на иностранных инвесторов, которые простили большую часть долга. Сейчас, видимо, пришло время решить вопросы Казкома и некоторых других банков. Считаю, что это позитивное развитие событий, так как клиенты не страдают, а значит, сохраняется доверие клиентов к банковскому сектору. А это абсолютно критично.
– Рассматривает ли ваш банк альтернативные источники финансирования? Например, выход на рынок исламских продуктов. Сбербанк и Казком об этом уже заявляли...
– У нас нет в этом необходимости, так как у нас и так избыточная ликвидность. У нас ликвидности в три раза больше, чем требуется по минимальным нормам Нацбанка.
Есть такой миф, что исламское финансирование бесплатно. Отсюда ожидание, что оно наберет большую популярность. Конечно, у нас есть институты, которые предоставляют продукты исламского финансирования. Но почему-то они не заняли существенную долю на рынке. Думаю, причина в том, что у нас исламское финансирование получаются не только не бесплатное, но даже дороже традиционных услуг. Когда клиенты понимают это, большинство отказываются.
