«С позиции силы ни с кем сегодня нельзя разговаривать. Я даже со своим ребенком с позиции силы сегодня не могу разговаривать. Вынужден компромисс находить»
«Власть должна быть благородной. Если она сильна, если она уверена в своих действиях, она готова к любому разговору».
«Конфликт показал, что социальным государством Казахстан себя назвать не может. В любом конфликте есть две стороны… Но государство сразу приняло сторону работодателя, сторону хозяина. Абсолютно неправильно»
«Переговоры надо было начинать с первого дня. Позиция: признайте, что вы незаконно бастуете, после этого мы с вами будем говорить – это, вообще, ошибочная позиция».
«Как можно говорить: признай, что ты дурак, признай, что ты неправ, после этого я с тобой буду говорить?»
«С позиции силы ни с кем сегодня нельзя разговаривать. Я даже со своим ребенком с позиции силы сегодня не могу разговаривать. Вынужден компромисс находить».
«Насчет того, что мы хотим разрешения конфликта, это однозначно. То есть мы тоже граждане этой страны, мы тоже ответственны за то, что происходит в нашей стране. Никто, естественно, не хочет неблагоприятного развития событий. Но еще раз: государство заняло неправильную позицию. Государство само стало расширять социальную рознь, когда стало противопоставлять нефтяников против остальных слоев населения».
Тимур Кулибаев:
«Мы сами себе на горло наступаем, понимаете. Когда вот эти цифры абстрактно говорим: вот, наших братьев обижают там и так далее, - это очень… Наше сердце быстрее бьется. Да, это очень-очень грустно»
«Приезжают целыми аулами…у них есть свои неформальные лидеры, с которыми они вместе приехали с Каракалпакии. Остальные – просто наши политики, которые на фоне появляются, чтобы показать, что они с народом».
«У них [забастовщиков] действительно требования экономического характера».
«Они [забастовщики] все очень монолитны, едины и свои требования всегда выдвигают очень грамотно, квалифицированно».
«Они [забастовщики] не подчиняются никаким другим лидерам, никаким партиям – ни местным, ни английским. Это точно»
«Я, например, считаю, что у нас в коллективах было большое упущение. Раньше у нас в каждом трудовом коллективе был руководитель: бригадир знал всю свою бригаду, начальник цеха знал всех бригадиров. Вот эту работу мы упустили. Раньше у нас были комсорги…»
«Мы сейчас ввели заместителя по социальной работе. И теперь каждый наш руководитель должен знать, когда у кого день рождения, когда у кого сын родился, чтобы наладить нормальное социальное самочувствие в коллективе».
«Если говорить о потерях, за время последней забастовки Озенмунайгаз не добыл один миллион тонн нефти… В деньгах это 54 миллиарда тенге непоступлений в бюджет и Национальный фонд… И это около 40 миллиардов непоступлений в доходы Разведки Добычи КазМунайГаз. Ущерб от этого действия колоссальный».
«Мы сами себе на горло наступаем, понимаете. Когда вот эти цифры абстрактно говорим: вот, наших братьев обижают там и так далее, - это очень… наше сердце быстрее бьется. Да, это очень-очень грустно. Но только что мы потеряли?»
«И это бьет сильным образом не только по Узеню, это бьет по всей стране». 
