Завтра исполняется год, как Казахстан перешел к свободно плавающему обменному курсу. Аналитики, опрошенные LS, оценили последствия данного решения для экономики страны.
Исполнительный директор "Асыл-Инвест" Нурлан Рахимбаев:
Последние 12 месяцев прошли не совсем удачно. После восстановления цен на нефть ожидалось более ощутимое укрепление курса тенге к доллару, однако это не произошло в силу определенных причин. При этом ослабление курса нацвалюты сказалось на экономике позитивно, так как отечественные товары стали более конкурентоспособными. Однако надо отметить, что были периоды дефицита тенговой ликвидности, что негативно сказалось на объемах кредитования экономики. Доверие к национальной валюте серьезно пошатнулось и восстанавливается медленно.
Также нельзя сказать, что курс следовал за изменением цен на нефть. При ценах, достигнутых к середине года, нами ожидался курс на уровне 310-320 тенге за $1.
Я думаю, что фиксированный курс имеет ряд преимуществ. В первую очередь это стабильность и предсказуемость, что очень важно для деятельности субъектов экономики. При плавающем курсе экономика зависит от внешней конъюнктуры и в условиях турбулентности на рынках она может оказаться парализованной дефицитом ликвидности, резким сокращением банковского кредитования, ростом ставок. В конечном счете нет ничего хорошего в том, что при любом колебании курса субъекты экономики устраивают бегство в доллар. Я думаю, возможность возвращения политики фиксированного курса стоит рассмотреть.
Независимый экономист Александр Юрин:
Тот валютный режим, которого придерживается в настоящее время Нацбанк, свободным плаванием можно назвать только с очень большой натяжкой. Публикуемые регулятором данные по нетто-объемам интервенций говорят о том, что он активно вмешивается в ситуацию на валютном рынке, причем делает это регулярно. По факту, монетарные власти в Казахстане отказались от фиксированного курса тенге, однако и о рыночном курсообразовании на валютном рынке также говорить не приходится.
Более уместно говорить не о свободном плавании, а о довольно высокой волатильности курса тенге, размах которой временами превышал все разумные пределы. В моменты нестабильности курса фактически все экономические агенты подвергались довольно сильному валютному шоку, причем в такие моменты даже планирование какой-либо экономической деятельности было затруднительным. Резкие скачки курса порой приводили к довольно абсурдным последствиям: например, в декабре и феврале имели место периоды, когда обменные курсы отказывались приобретать иностранную валюту, так как им было невыгодно держать стремительно дешевеющие тенге в кассе ради единичных сделок.
Судя по всему, ослабление тенге не оказало стимулирующего эффекта на экономику. Последние опубликованные данные свидетельствуют о продолжающемся снижении объемов экспорта, в том числе несырьевого, и падении ВВП в долларовом выражении. По большому счету, единственным положительным следствием ослабления тенге стало снижение темпов расходования средств Национального фонда и увеличение доходов бюджета в тенговом выражении.
Положительные эффекты свободное плавания в его казахстанском варианте выглядят довольно сомнительно, в то же время неоспоримым преимуществом фиксированного валютного курса является то, что он полностью исключает валютные шоки для экономики. Однако до того момента, пока мы не начнем наблюдать уверенный рост цен на основные статьи казахстанского экспорта, говорить о возвращении к политике фиксированного обменного курса будет преждевременным.
Максимальное значение курса доллара было зафиксировано в третьей декаде января, когда он перешагнул отметку в 380 тенге за $1 и держался на этом уровне в течение трех дней. Минимальное значение официального курса было зафиксировано 25 августа прошлого года и составило 218, 61 тенге за $1. В январе-феврале курс тенге следовал за ценами на нефть фактически в режиме реального времени, причем есть определенные основания предполагать, что в какой-то мере курс тенге был привязан к ценам на нефть самим регулятором. Впоследствии зависимость между курсом тенге и нефтяными котировками стала носить асимметричный характер: снижение цен на нефть в значительно большей степени стало влиять на курс тенге, чем их рост.
Аналитик группы компаний "Финам" Богдан Зварич:
Несмотря на достаточно серьезное ослабление тенге за прошедший год, я бы оценил введение плавающего курса как положительное. На мой взгляд, у этого решения есть два главных положительных последствия. Первым из них является отсутствие необходимости тратить средства на поддержание высокого курса национальной валюты, которые фактически вылетают в трубу и способствуют бегству капитала. Вторым фактором выступает сохранение казахстанскими производителями своей конкурентоспособности – в случае если бы тенге сохранил свои позиции, они бы очень серьезно пострадали, особенно учитывая сильное снижение рубля.
Учитывая эти факторы, возвращение фиксированного курса не имеет смысла. Сейчас курс формируется рыночно, то есть учитываются все факторы, влияющие на спрос и предложение, а также ожидания относительно дальнейшего движения макроэкономических показателей и рынков, способных повлиять на курс национальной валюты.
Если же говорить о динамике доллара до конца года, то после очередной волны ослабления, которая может привести к росту доллара до 380 тенге, мы ожидаем укрепления национальной валюты Казахстана. Этому будет способствовать рост рынка энергоносителей, где нефть марки Brent к концу года закрепится в районе $50-55 за баррель. В результате в последние месяцы года мы ожидаем снижение доллара до 300-320 тенге.
Доктор делового администрирования Ерлан Ибрагим:
Мы только начинаем пожинать плоды девальвации.
Видимым результатом введения свободного плавания тенге, а по факту беспрецедентной девальвации, стало значительное, почти в два раза, повышение цен. А еще на программе дедолларизации можно поставить жирный крест. Конечно, людская память короткая, но я думаю, что понадобится много времени, а еще огромных усилий, чтобы люди начали откладывать тенге.
Индустриализация остановится на долгие годы, импорт стал стоить в два раза дороже.
Снизилось благосостояние казахстанцев. Все товары, продукты и услуги или уже заметно подорожали или уже очень скоро подорожают, и этот процесс еще растянется на год, а то и два.
Можно сказать, что роль Нацбана больше заключалась в тушении пожара, нежели в выстраивании долгосрочной финансовой-экономической политики государства. Но, впрочем, это и не является прерогативой центрального банка. Это уже задача правительства.
Фиксированный курс нас не спасет. Находясь в условиях рыночной экономики, курс национальной валюты к резервной валюте должен формироваться на рыночных условиях. Иначе экономика будет сильно разбалансирована. Я считаю, что главная задача регулятора - сглаживать спекулятивные колебания, а они очевидны. Необходимо выстраивать собственную экономику, а в этом направлении у нас как раз-таки все очень и очень плохо.
Директор компании Oil Gas Project Жарас Ахметов:
Сама по себе резкая девальвация без других экономических мероприятий успеха никогда и нигде не приносила. Все помнят положительные примеры 1999 и 2009 годов, но тогда девальвация применялась в сочетании с другими мерами. В 1999 году наблюдалась сильная либерализация рынка, сокращение присутствия государства в экономике, смягчение налогового режима.
В 2009 году девальвация сопровождалась обширными финансовыми вливаниями со стороны государства. А в 2014 и в 2015 годах ничего такого не было.
Ослабление курса сильно подорвало доверие к государству со стороны населения. И мы все видим, что по сию пору доверие так и не восстановилось. И это самый большой вред, который только можно было нанести экономике.
Председатель правления BRB Invest Галим Хусаинов:
Я думаю, этот год был неоднозначным, так как пока что нет четко выраженной курсовой политики и Нацбанк все еще находится в поиске. Я бы не стал называть сегодняшний курс как свободно плавающий, так как регулятор все-таки вмешивается в курсообразование валюты.
Корректировка в 2015 году нужна была, это признают все. Вопрос стоял в способе корректировки курса и дальнейшей политики. Естественно, за счет слабого курса были поддержаны экспортеры с высокой долей ручного труда, сельхозтоваропроизводители, производители продуктов питания. Также переход на свободный курс оказал положительное влияние на платежный баланс страны и государственный бюджет. Однако обесценение валюты в два раза сильно повлияло на инвестиционную деятельность в стране, так как девальвация значительно повлияла на структуру инвестицонной привлекательности страны. Мы получили снижение реальных доходов населения, сокращение внутреннего спроса, высокую инфляцию и значительное сокращение кредитования экономики.
Корреляционная зависимость между тенге и ценой нефти за год составляла в районе минус 0,75, что считается достаточно тесной корреляцией. Однако, например, в России данная корреляция составила минус 0,92. Это говорит о том, что в России нацвалюта больше коррелировала с ценами на нефть, чем тенге.
Фиксированный курс смысла нет возвращать. Но есть смысл установить коридор движения тенге по отношению к доллару для дедолларизации депозитов. Это позволило бы прогнозировать риски и увеличить тенговую ликвидность в экономике.
